Если работа невидима, это не значит, что ее нет: заметки с феминистского шабаша
Несколько месяцев назад я вернулась с беларуского фем-шабаша, где активистки собирались в лесах одной гостеприимной европейской страны, чтобы перетереть свое, ведьминское и феминистское. Наслушалась, наговорилась, насмеялась. Сейчас передо мной стоит нетривиальная задача рассказать о мероприятии так, чтобы я ничего толком не рассказала о мероприятии.
Возможно, лучшей стратегией было бы промолчать, но я игнорирую эти инстинкты и надеюсь, что своим рассказом смогу никого не подставить. Я сопротивляюсь молчанию, ведь женщинам так часто затыкают рты и отправляют нас на кухню, в детскую или в церковь. Мне хочется громко и уверенно говорить о том, как много делают беларуские фем- и квир-активистки — и как много их работы остается невидимой.
Невидимой, например, потому, что активный маркетинг приводит не только ко вниманию потенциальных бенефициарок, но также ко вниманию со стороны государственных органов, поэтому все приходится делать подпольно, делиться информацией через сарафанное радио и закрывать возможность репостов в соцсетях. Невидимой также потому, что сил на интервью и самопиар часто не остается, ведь дома ждут родители или дети, забота о которых почти всегда ложится на плечи женщины, в то время как социализированные по-мужски люди из-за границы будут активно раздавать интервью и говорить, как много активизма они сделали для счастливого будущего Беларуси, но при этом умолчат, какую зарплату они за это получили. Кстати, про зарплаты.
Про донорские структуры можно говорить долго и разное. Так, например, некоторые из них качественно выполняют работу: проводят определение потребностей, приглашают женщин в в панели на конференции в равной доле с мужчинами и понимают, почему хранить расписки в Беларуси — уже давно не окей. Другие же будто оторвались от реальности: они выделяют среди приоритетных направлений поддержку расширения прав и возможностей женщин, и в то же время просят предоставить сертификат о регистрации НГО в Беларуси. Дорогие, вы где были все это время? Хотите отдать деньги режиму Лукашенко — скажите об этом прямо и не прикрывайтесь конкурсами. Ну, либо признайте, что вы налажали, и наймите себе компетентную проектную менеджерку.
Благо, в Беларуси (или, вернее сказать, беларусок) таких достаточно, и они точно не позволят вашей организации совершить отвратительные профессиональные промахи, которые навечно испортят вашу репутацию среди тех, кто помогает вам достигать хороших целей про равенства, расширения и увеличения.
Меня очень привлекают встречи под условным названием “поплакаться, увидеть подруг и немного успокоиться”, но я также понимаю, что в донорских структурах бытует другое видение. Встречи про стратегии и будущее для них гораздо более понятны. Обладание этим волшебным знанием про донорские политики вынуждает делать выбор. Ты либо пытаешься достучаться до донорских структур и объяснить, почему, например, “предотвращение активистского выгорания” — это не то, на что стоит тратиться, ведь выгорание уже сто раз произошло, мы два года живем в ситуации репрессий, вынужденной миграции и войны, алло. Либо изворачиваешься и пробуешь найти те самые формулировки, которые всех устроят. И здесь вопрос не стоит в выборе одной стратегии феминистского сообщества, отнюдь: с одной стороны, беларуские фем- и квир-активистки стремятся сделать мир более справедливым и не промолчат там, где молчать нельзя, а с другой стороны, они понимают, что мир пока еще не совершенен, и поэтому нужно владеть навыками дипломатии, где говоришь одно, подразумеваешь другое, делаешь третье, и после еще на фотке с приема выглядишь так, как будто все у тебя все схвачено: и отчеты написаны, и ковры пропылесошены, и с менталкой все в порядке. Ведь беларуская активистка, как мы знаем, и коня на скаку остановит (читай — найдет взаимопонимание с донорскими организациями), и в горящую избу войдет (читай — продолжит работать для Беларуси).
