Защити сестру: как солидарность может все изменить

Громкие события последних лет, когда феминистки из разных стран в прямом смысле спасали женщин, привлекая общественное внимание к их делам.

Возможно, именно феминистки, которые системно освещают вопросы гендерного неравенства и насилия, стоят у истоков информационных волн, которые делают те или иные события по-настоящему резонансными и громкими. Если бы не активистки, которые работают с темой женских прав, вряд ли многие из кейсов этого текста стали бы так горячо обсуждаться в СМИ и социальных сетях. Хоть женские проблемы, как правило, еще считаются второстепенными по отношению к мужским, нам все чаще удается показать, что это не так.

trigger warning: описания преступлений (сексуального насилия) в первых двух историях.
 

Стэнфордское изнасилование

В январе 2015 года в кампусе Стэнфордского университета двое аспирантов задержали студента, который среди мусорных контейнеров насиловал полуобнаженную девушку, находящуюся без сознания. Преступника, пойманного с поличным, задержали. Однако дело, казавшееся столь однозначным, стремительно удалялось от справедливости и правосудия: СМИ, рассказывая о событии, упоминали, что насильник Брок Тернер был образцовым студентом и звездой команды по плаванию; энтузиасты стали создавать группы поддержки Тернера, где называли его будущим Олимпийским чемпионом, чью жизнь может сломать незначительный проступок…

Однако в 2016 году к делу было привлечено большее общественное внимание, причем оно носило уже иной характер: известный сайт BuzzFeed опубликовал заявление, которое Шанель Миллер, жертва насилия, прочитала на слушании. Проникновенный текст, раскрывающий чувства женщины после нападения и неприятных следственных мероприятий, тронул много сердец. Заявление Миллер также было зачитано на крупном американском канале CNN и в зале палаты представителей. Текст переводили на другие языки, в том числе и на русский.

Дэн Тернер, отец насильника, написал ответное письмо в защиту своего отпрыска, адресовав его судье Аарону Перски. Однако текст, в котором, в частности, нахождение насильника в тюрьме оценивалось фразой «это чрезмерная цена за двадцатиминутное действие», не возымел желаемого эффекта: СМИ писали об этом с возмущением, а не сочувствием.

В итоге присяжные признали двадцатилетнего Брока Тернера виновным по трем пунктам обвинения в сексуальном насилии, ему грозил максимальный срок в 14 лет, прокурор запрашивал шестилетнее тюремное заключение. Но судья Аарон Перски приговорил Тернера всего лишь к шести месяцам. Решение судьи Перски вызвало волну критики, и в 2018 году его отозвали избиратели.

Хотя дело Шанель Миллер предшествовало движению #MeToo, оно стало частью интенсивных дебатов о мизогинии и сексуальных преступлениях против женщин в последние годы. В дополнение к отзыву судьи, которым избиратели Калифорнии воспользовались впервые за последние 80 лет, губернатор штата Джерри Браун подписал законопроект, устанавливающий обязательные минимальные сроки наказания по делам о сексуальном насилии. 

В сентябре 2019 года Шанель Миллер выпустила книгу «Know My Name» («Знай мое имя»), в котором рассказала о пережитом опыте и борьбе за справедливость. В течение четырех лет женщина, чье дело вызвало такой общественный резонанс, была известна только как Эмили Доу (Джон Доу и Джейн Доу – стандартные псевдонимы, которые используются в американской судебной системе, когда реальные имена либо неизвестны, либо должны быть скрыты). В книге Шанель Миллер называет свое настоящее имя в знак того, что ей нечего стыдиться, потому что сексуальное насилие – это не вина пострадавшей.


Протесты против безнаказанных изнасилований, виктимблейминга и харассмента в Индии

Индия – весьма опасная для женщин страна. Здесь совершается достаточно большое число изнасилований (в том числе групповых) и убийств, а на улицах процветают домогательства. Преступники при этом зачастую избегают наказания: мужчины-следователи и судьи, по-видимому, считают, что ничего особенно страшного в таких преступлениях нет, и они не являются основанием «ломать жизнь» другому мужчине.

Серьезный вклад в развитие общественной дискуссии на эту тему внесли события 2012 года, когда Индию потрясло жестокое групповое изнасилование студентки Джоти Сингх Пандей в Нью-Дели. Имя пострадавшей какое-то время держалось в тайне, и пресса дала ей псевдоним «Нирбая». 

23-летняя Джоти и ее друг вечером возвращалась из кино. Они сели в автобус, где, помимо водителя, ехали еще пятеро мужчин – все в состоянии алкогольного опьянения. Мужчины избили Джоти и ее друга железным прутом, после чего изнасиловали девушку. Затем они выкинули молодых людей на дорогу во время движения. Джоти была доставлена в больницу в критическом состоянии. Несмотря на тяжелые травмы, она смогла дать показания полиции. Три дня врачи боролись за жизнь Джоти Сингх Пандей, она перенесла несколько операций. Но, к сожалению, спасти студентку не удалось: 29 декабря 2012 года она скончалась в больнице Сингапура. 

Дело «Нирбаи» получило огласку и вызвало бурную реакцию как в самой Индии, так и за ее пределами. В столице страны Нью-Дели и в других городах проходили массовые демонстрации. Мировые СМИ  освещали протесты, расследование и суды. 

При этом нельзя сказать, что преступление вызвало резонанс только из-за беспрецедентной жестокости, которую было невозможно оправдать даже изнутри самого консервативного патриархата. К сожалению, ряд религиозных лидеров и политиков смогли обвинить в неподобающем поведении жертву. Смерть девушки, наступившая в результате травм, не заставила консерваторов изменить риторику. 

Один из религиозных лидеров Асарам Бапу сказал: «Жертва виновна не менее насильников. Она должна была не противиться, а взывать к насильникам как братьям и умолять их остановиться. Она не должна была садиться в автобус и идти в кино с молодым человеком». 

Лидер правой политической партии «Раштрия сваямсевак сангх» Мохан Бхагуот заявил: «Женщины не должны шляться по улицам с мужчинами, если не состоят с ними в родстве. Такие случаи – результат влияния западной культуры и стиля в одежде».

«Мальчишки навсегда останутся мальчишками… Они совершают ошибки. Разве нужно их за это вешать?», – так прокомментировал требования прокурора о смертной казни для насильников депутат индийского парламента Мулаям Сингх Ядав. 

После длительных слушаний насильников все же приговорили к максимальному наказанию (в Индии это смертная казнь). Вероятно, многочисленные уличные демонстрации, которые сопровождались столкновениями с полицией, показали, что индийские женщины не хотят «взывать к насильникам как братьям». Властям пришлось отреагировать на этот гнев.

В 2013 году, после «дела Нирбаи», в Индии ужесточили наказание за преступления, связанные с сексуальным насилием. Власти страны расширили понятие изнасилования, ввели уголовное наказание за сексуальные домогательства и подглядывания за женщинами, увеличили сроки за групповые изнасилования (с 7-10 до 20 лет лишения свободы), ввели смертную казнь за изнасилования с летальным исходом, а также при повторном совершении изнасилования. Кроме того, отдельным видом преступления назвали обливание кислотой и отказ в своевременной помощи жертвам насилия.

Смерть Джоти Сингх Пандей побудила власти принять и другие меры по обеспечению безопасности женщин: так, например, в каждом поезде делийского метро сделали специальный вагон только для женщин. Кроме того, были созданы отделения полиции (в том числе при университете Нью-Дели), где работают только женщины-полицейские. Но самое главное: в обществе разгорелась дискуссия о насилии и наказании за него, которая не утихает и сегодня.


Индийские женщины, протестующие против запрета посещать храм 

В Индии есть проблемы не только с концептом согласия и правом женщины на свое тело – религиозные практики также строго гендерированы, и не все из них доступны женщинам. 

В январе 2019 года сотни тысяч индийских женщин вышли на протест против незаконного недопуска женщин в храм в Сабаримале. Женщинам всегда было запрещено входить в этот индуистский храм: божество храма Айяппа принял обет безбрачия, и считалось, что женщины от 10 до 50 лет не могут входить в священное место, чтобы не искушать Айяппу. Сибаримальский храм не единственный в Индии, где женщины сталкиваются с дискриминацией. В ряде индуистских сообществ женщину во время менструации не пускают в некоторые священные места, поскольку считают ее «нечистой». 

Однако осенью 2018 года Верховный суд Индии отменил запрет на посещение храма в Сибаримале женщинами, признав его незаконным. «Нельзя позволять патриархальным традициям, сохранившимся в религии, мешать искренней вере и свободе исповедовать свою религию и открыто говорить о ней», – заявил председатель Верховного суда Дипак Мизра.

Однако многие не согласились с таким решением суда: несколько месяцев женщины, пытавшиеся войти в храм, подвергались нападениям. Несмотря на то, что женщин сопровождала полиция, разъяренная толпа, вооруженная камнями, каждый раз заставляла их уйти.  

Тогда женщины вышли на улицы. Протестующие взялись за руки, образовав живую цепь длиной в 620 километров. Стоя плечом к плечу от Касарагода до Тирувамантапурама, они требовали равных прав в исповедании своей религии. Среди них были как известные политические активистки, так и простые индианки, возмущенные несправедливостью и вышедшие на женский протест впервые. 

В итоге три женщины все же смогли попасть в храм, а обсуждение гендерного неравенства в индийском обществе стало основной темой политической повестки страны. 


Черный протест

Аборты в Польше запрещены с 1993 года. Согласно «Закону о планировании семьи, защите плода и условиях прерывания беременности», женщина может прервать беременность только в трех случаях: 

  • если беременность угрожает жизни или здоровью женщины;
  • если медицинские исследования показывают, что ребенок с высокой степенью вероятности родится с тяжелым и необратимым дефектом или неизлечимой болезнью, которая поставит под угрозу его жизнь;
  • если есть ребенок был зачат в результате изнасилования или инцеста.

При этом по закону за проведение аборта наказывался только врач, а не женщина.

В 1997 вступила в силу поправка, которая позволяла делать аборт на основании трудной жизненной ситуации. Тогда число абортов значительно выросло. Спустя год Конституционный суд Польши отменил эту поправку, и больше антиабортное законодательство в стране все эти годы не смягчалось. 

Есть основания полагать, что польки активно пользуются медицинским туризмом и делают аборты в клиниках других стран. Однако для женщин, жестко ограниченных в финансах, поездки за границу для проведения аборта невозможны. Поэтому закон остается большой проблемой именно для тех, кто и так наименее защищены.

В 2018 году польское антиабортное законодательство предложили ужесточить, сделав легальный аборт в стране еще менее доступным. Пролайферы предложили ввести уголовное наказание для женщин, сделавших аборт в том числе за границей, а также расследовать случаи выкидышей, чтобы определять, не «виновны» ли в них женщины. Также пролайферы призывали запретить аборты в тех случаях, когда медицинское исследование показало серьезные дефекты у плода.

Тогда польки вышли на женскую забастовку «Черный протест». Протестующие были одеты в черное в знак памяти тех женщин, чье благополучие и здоровье пострадали от невозможности легального аборта.  

В итоге ужесточение антиабортного закона не произошло: из 428 депутатов 352 проголосовали против этого. Многотысячные женские демонстрации наверняка были приняты во внимание, поскольку первое чтение закон прошел и тогда не был признан абсурдным. 

Кроме того, в Польше был начат сбор подписей за полную легализацию абортов: активистки, вдохновленные успехом забастовки, увидели в обществе запрос продолжать деятельность.


Сестры Хачатурян

Дело сестер Хачатурян сегодня стоит в центре обсуждения необходимости закона о домашнем насилии в России. Оно показывает, как беззащитна жертва, особенно несовершеннолетняя, в актуальной законодательной и правоприменительной системах. 

В июле 2018 года Мария, Крестина и Ангелина Хачатурян были задержаны по подозрению в убийстве своего отца Михаила Хачатуряна. Сестры признались в убийстве, при этом рассказав, что защищали себя, отчаявшись найти помощь извне. Отец с детства жестоко обходился с девочками, угрожал, не пускал в школу, избивал и насиловал. При этом никто не мог защитить девочек от отца-садиста: судя по всему, Михаил Хачатурян имел связи с силовиками. 

Следственный комитет официально признал, что сестры страдали от многолетнего насилия со стороны отца. Однако следствие учло эти обстоятельства лишь как смягчающие и отказалось квалифицировать произошедшее как самооборону. Сестрам предъявили обвинение в убийстве группой лиц по предварительному сговору, что влечет за собой тюремный срок от 8 до 20 лет.

Алексей Паршин, адвокат Ангелины Хачатурян, в соавторстве с другими юристами начал публиковать книгу о деле сестер, чтобы дать ответы на вопросы, которые возникали в связи с делом. 

Петиция в поддержку сестер Хачатурян собрала более ста тысяч подписей, в России проводились уличные акции и флешмобы, рассказывающие о домашнем насилии и о деле сестер. 

На данный момент генпрокуратура Российской Федерации отказалась утверждать обвинительное заключение по делу Крестины, Ангелины и Марии. Судя по всему, дело будет доследоваться. Не исключено, что его квалификация изменится.

Ясно одно: если бы не внимание общественности к этому делу и не обсуждение проблемы домашнего насилия, девушки уже могли быть осуждены. Кроме того, недавно Совет Федерации представил новую редакцию законопроекта о домашнем насилии – хоть он и весьма далек от идеала, власти России явно поняли, что сами слова «домашнее насилие» больше не могут не звучать в публичном пространстве.  


Женщины – это сила

Время от времени нам может казаться, что феминистская повестка всегда будет маргинальной для властей и общества в наших странах. Очередные одиозные заявления политиков и лидеров мнений, множество сексистских и мизогинных комментариев в интернете, еще один страшный случай семейного насилия – и кажется, что все доводы, цифры статистики и истории пострадавших никогда не будут всерьез услышаны. Однако мы видим, что это не так.

Петиции, уличные акции, флешмобы, личные истории в медиа и массовые обращения в госорганы работают. Нам все еще нужно приложить много усилий, чтобы быть услышанными, но мы добиваемся цели.

Солидарность меняет многое. Публичные и многочисленные выражения несогласия с текущим положением вещей напоминают, что женщины – это половина граждан, огромная политическая сила, которая может объединяться для привлечения внимания к проблемам и несправедливостям. 

Иллюстрации Дарьи Барышниковой

Author:

Дарья Трайден

<< Previous article

Продавая тренд: как феминизм изменил мир моды и важно ли это

Next article >>

Женщины в современной драматургии

Subscribe to the newsletter!

Stay updated with the latest articles, news and stories.